Добавлено: Пн май 14, 2007 3:15 pm
Москва. Год то ли 83, то ли 84. Генсеки меняются, как в
калейдоскопе, но в преподавании всяких марксистско-ленинских
наук пока никаких изменений. Все, кто учился в институтах или
университетах в те времена, прекрасно помнят, что конспекты
"первоисточников" были неотъемлемой частью студенческой жизни.
Никто, кажется, из преподавателей уже не верил, что студентов
удастся заставить читать труды основоположников, но конспекты,
вещь сугубо материальную, требовали от каждого и тщательно
проверяли, нет ли подлогов, замены обложки с фамилией, сличали
почерк в конспекте и в рабочей тетради, расписывались на каждой
странице конспекта и т. п. Большинство из нас с этим фактом
смирялось и тупо, но добросовестно перекатывало конспекты друг у
друга. Смысл текста сохранялся в голове максимум до конца
написания строки, на переписывание уходило несколько часов в
семестр, но это был самый дешевый и надежный способ отбыть
номер. Но были и такие, кто откладывал переписывание на
последний момент - не проскочу, мол, тогда и сяду переписывать.
Есть у меня друг детства и тезка, Лешка, человек редкого
остроумия, острого ума, обаятельный как черт и страшный лентяй
(был тогда, по крайней мере, - сейчас мы живем в разных странах
и редко видимся). Всю школу мы проучились (и провеселились)
вместе, а в институты пошли разные - я в МАДИ, а он в МАИ. А
зверели там в Авиационном преподы научно- коммунистические, как
я понимаю, еще хуже чем в нашем Автодорожном. И вот однажды,
звонит мне мой друг и говорит: "Дай конспекты, завтра экзамен".
Программа, как понимаете, по этому делу во всех институтах
динаковая, так что конспекты - те же самые. "Да приезжай, -
говорю, - и бери хоть все." Ну, он приехал, конспекты взял,
обложки на тетрадях, естественно поменял, назавтра на экзамене
подает их преподу. Тот берет стопку из 5-6 тетрадей, кладет
перед собой на стол и начинает очень тщательно их просматривать,
перелистывая по одной странице. Леха терпеливо ждет, с интересом
разглядывая страницы конспекта вместе с преподом - оба они видят
содержимое этих тетрадей в первый раз в жизни. Примерно в
середине третьей тетради препод вдруг резко останавливается и
разглядывает страницу: очередной конспект кончается выше
половины листа, а на оставшемся месте - рисунок. Вполне
пристойный, не надейтесь, но странного, мягко говоря содержания.
Нарисована довольно большая птица курицеобразного вида
(рисовальщик из меня никудышный, но то, что это птица - понятно)
с открытым клювом, и из этого клюва, как в комиксах, такое
облачко и в нем написано: "Я - Дебрь!". Препод слегка фигеет,
смотрит искоса на Лешку - тот невозмутим, как египетский сфинкс.
Ничего пока не говоря, препод переворачивает еще одну страницу.
Здесь конспект идет уже до половины страницы, но нарисована
точно такая же птица, правда поменьше, и у этой птицы из клюва
слова: "Я - Цыпль, сын Дебря!". Терпение препода кончается, он
резко поворачивется к Лешке и в раздражении кричит: "Это
что!!!??? Что это такое, я Вас прашиваю!!!!???" И вот мой Леха
поднимает свои ясные голубые глаза от тетради, смотрит прямо в
лицо преподу, и очень тихо, и очень медленно, не мигая, без тени
улыбки (представляю, чего это ему стоило), своим низким
сексуальным басом, но тоном, каким ребенку объясняют азбучные
истины, говорит: "ЭТО ЦЫПЛЬ, СЫН ДЕБРЯ!".
Еще несколько секунд они смотрели друг на друга, после чего
препод улыбнулся, взял зачетку и поставил требуемую отметку,
какую - не знаю, но большего Лешке не было нужно. Когда он
приехал ко мне вернуть конспекты, то первым делом, прямо с
порога с укоризной сказал: "Предупреждать же надо!" и рассказал
мне всю эту историю. Самое трудное было, по его словам не
заржать над этими картинками прямо там на экзамене - ведь этим
самым он выдал бы, что сам видит их впервые. Но все, как
говорится, обошлось...
калейдоскопе, но в преподавании всяких марксистско-ленинских
наук пока никаких изменений. Все, кто учился в институтах или
университетах в те времена, прекрасно помнят, что конспекты
"первоисточников" были неотъемлемой частью студенческой жизни.
Никто, кажется, из преподавателей уже не верил, что студентов
удастся заставить читать труды основоположников, но конспекты,
вещь сугубо материальную, требовали от каждого и тщательно
проверяли, нет ли подлогов, замены обложки с фамилией, сличали
почерк в конспекте и в рабочей тетради, расписывались на каждой
странице конспекта и т. п. Большинство из нас с этим фактом
смирялось и тупо, но добросовестно перекатывало конспекты друг у
друга. Смысл текста сохранялся в голове максимум до конца
написания строки, на переписывание уходило несколько часов в
семестр, но это был самый дешевый и надежный способ отбыть
номер. Но были и такие, кто откладывал переписывание на
последний момент - не проскочу, мол, тогда и сяду переписывать.
Есть у меня друг детства и тезка, Лешка, человек редкого
остроумия, острого ума, обаятельный как черт и страшный лентяй
(был тогда, по крайней мере, - сейчас мы живем в разных странах
и редко видимся). Всю школу мы проучились (и провеселились)
вместе, а в институты пошли разные - я в МАДИ, а он в МАИ. А
зверели там в Авиационном преподы научно- коммунистические, как
я понимаю, еще хуже чем в нашем Автодорожном. И вот однажды,
звонит мне мой друг и говорит: "Дай конспекты, завтра экзамен".
Программа, как понимаете, по этому делу во всех институтах
динаковая, так что конспекты - те же самые. "Да приезжай, -
говорю, - и бери хоть все." Ну, он приехал, конспекты взял,
обложки на тетрадях, естественно поменял, назавтра на экзамене
подает их преподу. Тот берет стопку из 5-6 тетрадей, кладет
перед собой на стол и начинает очень тщательно их просматривать,
перелистывая по одной странице. Леха терпеливо ждет, с интересом
разглядывая страницы конспекта вместе с преподом - оба они видят
содержимое этих тетрадей в первый раз в жизни. Примерно в
середине третьей тетради препод вдруг резко останавливается и
разглядывает страницу: очередной конспект кончается выше
половины листа, а на оставшемся месте - рисунок. Вполне
пристойный, не надейтесь, но странного, мягко говоря содержания.
Нарисована довольно большая птица курицеобразного вида
(рисовальщик из меня никудышный, но то, что это птица - понятно)
с открытым клювом, и из этого клюва, как в комиксах, такое
облачко и в нем написано: "Я - Дебрь!". Препод слегка фигеет,
смотрит искоса на Лешку - тот невозмутим, как египетский сфинкс.
Ничего пока не говоря, препод переворачивает еще одну страницу.
Здесь конспект идет уже до половины страницы, но нарисована
точно такая же птица, правда поменьше, и у этой птицы из клюва
слова: "Я - Цыпль, сын Дебря!". Терпение препода кончается, он
резко поворачивется к Лешке и в раздражении кричит: "Это
что!!!??? Что это такое, я Вас прашиваю!!!!???" И вот мой Леха
поднимает свои ясные голубые глаза от тетради, смотрит прямо в
лицо преподу, и очень тихо, и очень медленно, не мигая, без тени
улыбки (представляю, чего это ему стоило), своим низким
сексуальным басом, но тоном, каким ребенку объясняют азбучные
истины, говорит: "ЭТО ЦЫПЛЬ, СЫН ДЕБРЯ!".
Еще несколько секунд они смотрели друг на друга, после чего
препод улыбнулся, взял зачетку и поставил требуемую отметку,
какую - не знаю, но большего Лешке не было нужно. Когда он
приехал ко мне вернуть конспекты, то первым делом, прямо с
порога с укоризной сказал: "Предупреждать же надо!" и рассказал
мне всю эту историю. Самое трудное было, по его словам не
заржать над этими картинками прямо там на экзамене - ведь этим
самым он выдал бы, что сам видит их впервые. Но все, как
говорится, обошлось...