Футбол
-
EVG
-
EVG
Московские интеллигенты в белых трусах с красными полосочками долго стояли в очереди. За импортными серебряными вазами, которые "выбрасывали" в закрытом - только для членов профсоюза - распределителе. Красивыми - аж жуть! - так здорово бы смотрелись на даче в Тарасовке. И все равно было какую из этих ваз заполучить, лишь бы досталась. Товар же каждый раз уходил к фарцовщикам в модных зарубежных джинсах. Интеллигенты в белых трусах злились, материли на кухнях нечистых на руку, как им всегда казалось, продавцов в черной униформе и... занимали снова.
Два раза по самой скромной вазе "урвали" таки менты с характерным украинским говорком. А однажды подсуетились даже кавказцы - торговцы мандаринами в огромных кепках-аэродромах. "Понаехало вас тут!.." - сплевывали сквозь зубы интеллигенты в белых трусах...
Раза три им удавалось, преодолев жуткую давку, всеми правдами и неправдами добираться почти до самой раздачи... но то какой-нибудь здоровенный итальянский мафиози, нагло ухмыляясь, отталкивал щуплых интеллигентов в последний момент, то протискивались ушлые бельгийцы, крича "вас здесь не стояло". И вазы снова уплывали.
И лишь одно согревало душу неудачливым охотникам за антиквариатом. В распределитель ни под каким предлогом не пускали "невыездных" с 1952-го года мужиков в военной форме. Когда же, по недосмотру "кого надо", военным иногда доставалась место "в хвосте", их подводило незнание обычаев и полное отсутствие связей. "Куда вам, сапоги, с вашим вертикальным казарменным юмором!" - усмехались обладатели белых трусов с красными полосочками и продолжали стоять.
К концу тысячелетия интеллигенты в белых трусах, начитавшись "с утра советских газет", уже настолько уверились в том, что если кому из москвичей когда-нибудь вожделенная ваза и достанется, то точно им, что само стояние в очереди стало смыслом их жизни.
Так и стояли, почитывая газеты, пока из очереди их, как-то запросто, ни попросили работяги в зеленых "петушках" из соседнего депо с вечно красными носами . Оказывается, доступ в распределитель давно открыли для всех. Работай, приходи, бери... Интеллигенты как-то сразу опустились, стали с горя жрать всякую гадость, да смотреть на кухне телевизор, ругая новый порядок. По телевизору же показывали невесть что! Передачи о зарубежных кутежах демобилизовавшихся и ушедших в бизнес военных раздражали больше всего: "На народные деньги Жиркуют!"
И все бы еще ничего, но когда по телеку показали, как где-то в Португалии эти нувориши зашли в местный магазин и невозмутимо велели завернуть одну из Тех Самых Ваз, интеллигенты не выдержали. "Ваза - говно! Не очень и надо! Да мы! Да прямо вот сейчас! Да вот в эти выходные! Да я Вас ударю! Два... нет, три раза!"
Военные прилетели из Португалии, не проигнорировав местный Duty Free. Побродили по городу, сгоняли к какому-то мужику в деревню, немного выпили. Глянули с улыбкой и говорят: "Чего ж, зайдем... Хотите, вазон покажем? Нам, собственно, не жалко..."
А те, что в трусах-то белых, совсем распалились. Орут, руками машут. "Не хотим видеть ничего! Не знаем никаких ваз! Драться давай!" Щуплую грудину выпячивают, куда та интеллигентность напускная делась? Ни дать, ни взять - торгаши из колбасного отдела гастронома за углом.
Пожали плечами вояки. "Да не вопрос. В это воскресение и зайдем. Переоденемся только, а то парадную форму марать негоже. Ждите".
Два раза по самой скромной вазе "урвали" таки менты с характерным украинским говорком. А однажды подсуетились даже кавказцы - торговцы мандаринами в огромных кепках-аэродромах. "Понаехало вас тут!.." - сплевывали сквозь зубы интеллигенты в белых трусах...
Раза три им удавалось, преодолев жуткую давку, всеми правдами и неправдами добираться почти до самой раздачи... но то какой-нибудь здоровенный итальянский мафиози, нагло ухмыляясь, отталкивал щуплых интеллигентов в последний момент, то протискивались ушлые бельгийцы, крича "вас здесь не стояло". И вазы снова уплывали.
И лишь одно согревало душу неудачливым охотникам за антиквариатом. В распределитель ни под каким предлогом не пускали "невыездных" с 1952-го года мужиков в военной форме. Когда же, по недосмотру "кого надо", военным иногда доставалась место "в хвосте", их подводило незнание обычаев и полное отсутствие связей. "Куда вам, сапоги, с вашим вертикальным казарменным юмором!" - усмехались обладатели белых трусов с красными полосочками и продолжали стоять.
К концу тысячелетия интеллигенты в белых трусах, начитавшись "с утра советских газет", уже настолько уверились в том, что если кому из москвичей когда-нибудь вожделенная ваза и достанется, то точно им, что само стояние в очереди стало смыслом их жизни.
Так и стояли, почитывая газеты, пока из очереди их, как-то запросто, ни попросили работяги в зеленых "петушках" из соседнего депо с вечно красными носами . Оказывается, доступ в распределитель давно открыли для всех. Работай, приходи, бери... Интеллигенты как-то сразу опустились, стали с горя жрать всякую гадость, да смотреть на кухне телевизор, ругая новый порядок. По телевизору же показывали невесть что! Передачи о зарубежных кутежах демобилизовавшихся и ушедших в бизнес военных раздражали больше всего: "На народные деньги Жиркуют!"
И все бы еще ничего, но когда по телеку показали, как где-то в Португалии эти нувориши зашли в местный магазин и невозмутимо велели завернуть одну из Тех Самых Ваз, интеллигенты не выдержали. "Ваза - говно! Не очень и надо! Да мы! Да прямо вот сейчас! Да вот в эти выходные! Да я Вас ударю! Два... нет, три раза!"
Военные прилетели из Португалии, не проигнорировав местный Duty Free. Побродили по городу, сгоняли к какому-то мужику в деревню, немного выпили. Глянули с улыбкой и говорят: "Чего ж, зайдем... Хотите, вазон покажем? Нам, собственно, не жалко..."
А те, что в трусах-то белых, совсем распалились. Орут, руками машут. "Не хотим видеть ничего! Не знаем никаких ваз! Драться давай!" Щуплую грудину выпячивают, куда та интеллигентность напускная делась? Ни дать, ни взять - торгаши из колбасного отдела гастронома за углом.
Пожали плечами вояки. "Да не вопрос. В это воскресение и зайдем. Переоденемся только, а то парадную форму марать негоже. Ждите".
-
EVG
песня прозвучала на спектакле "День радио"
после спектакля Кортнев "отдельно, с большим наслажденьем" поблагодарил "спонсора песни "Снежинка" - ФК "Спортак"
Двое против ветра (Леха Кортнев & Паша Гонин)
"Снежинка"
Над костром пролетает снежинка,
Как огромный седой вертолет.
На виске расчирикалась жилка.
Все проходит, и это пройдет.
Разыгралась в тайге непогода,
Здесь в июле с погодой беда.
Я друзей не видал по полгода.
Я жены не видал никогда.
Из-под снега достану морошек,
Отогрею и высосу сок.
Тихо сохнут портянки в горошек
И палатки добротный кусок.
Мы свои не меняем привычки
Вдалеке от родимых домов:
В рюкзаке моем сало и спички
И Тургенева восемь томов.
Ну а ты, моя нежная пери,
Мой надежный страховочный крюк.
Через бури, снега и метели
Я тебе эту песню дарю.
Пусть мелодия мчится, как птица,
Пусть расскажет ее перебор,
Что кладу я на вашу столицу
Вот такой вот таежный прибор!
На вокзалы кладу и аллеи,
На Мослифт, Москонцерт и Мосгаз.
На Лужкова с его юбилеем
Я кладу восемьсот песят раз.
На убогие ваши сужденья.
На бесстыжий столичный бардак.
И отдельно, с большим наслажденьем
Я кладу на московский "Спартак".
Не понять вам, живущим в квартирах
Пидорасам, стюдентам, жидам,
Красоту настоящего мира,
Где бродить только нам, мужикам!
Где не любят слова и ужимки.
Где, похожая на самолет,
Над костром пролетает снежинка,
Как огромный седой вертолет.
после спектакля Кортнев "отдельно, с большим наслажденьем" поблагодарил "спонсора песни "Снежинка" - ФК "Спортак"
Двое против ветра (Леха Кортнев & Паша Гонин)
"Снежинка"
Над костром пролетает снежинка,
Как огромный седой вертолет.
На виске расчирикалась жилка.
Все проходит, и это пройдет.
Разыгралась в тайге непогода,
Здесь в июле с погодой беда.
Я друзей не видал по полгода.
Я жены не видал никогда.
Из-под снега достану морошек,
Отогрею и высосу сок.
Тихо сохнут портянки в горошек
И палатки добротный кусок.
Мы свои не меняем привычки
Вдалеке от родимых домов:
В рюкзаке моем сало и спички
И Тургенева восемь томов.
Ну а ты, моя нежная пери,
Мой надежный страховочный крюк.
Через бури, снега и метели
Я тебе эту песню дарю.
Пусть мелодия мчится, как птица,
Пусть расскажет ее перебор,
Что кладу я на вашу столицу
Вот такой вот таежный прибор!
На вокзалы кладу и аллеи,
На Мослифт, Москонцерт и Мосгаз.
На Лужкова с его юбилеем
Я кладу восемьсот песят раз.
На убогие ваши сужденья.
На бесстыжий столичный бардак.
И отдельно, с большим наслажденьем
Я кладу на московский "Спартак".
Не понять вам, живущим в квартирах
Пидорасам, стюдентам, жидам,
Красоту настоящего мира,
Где бродить только нам, мужикам!
Где не любят слова и ужимки.
Где, похожая на самолет,
Над костром пролетает снежинка,
Как огромный седой вертолет.
-
EVG
-
EVG
:lol: :lol: :lol: :lol: :lol: :P :P :P :P :D :D :D
http://www.sovsport.ru/gazeta/default.a ... &id=178316
http://www.sovsport.ru/gazeta/default.a ... &id=178316
-
EVG
-
EVG
СОН ТИТОВА
Егор беспокойно метался на широкой кровати, ему снился кошмар.Он видел себя в ненавистной красно-синей форме, на полных парах несущегося к воротам(О боже)родного "спартака",одного за другим он обыгрывал своих друзей-партнеров,и они с ненавистью плевались ему вслед. А вот и ворота, почему-то пустые, до них метр, Егор хочет проснуться, но не может.Удар,мяч мечется от штанги до штанги и отлетает в поле. Стадион в едином порыве скандирует: "Титов-ПИдорас,Титов-пидорас!"
ДА, ДААА!!! в экстазе кричит Егор.Счастливая улыбка расползается на лице спящего и сладострастно причмокивая, и обняв мирно спящего рядом Трубача, он погружается в спокойный сон, исполневшего свой долг человека.
Егор беспокойно метался на широкой кровати, ему снился кошмар.Он видел себя в ненавистной красно-синей форме, на полных парах несущегося к воротам(О боже)родного "спартака",одного за другим он обыгрывал своих друзей-партнеров,и они с ненавистью плевались ему вслед. А вот и ворота, почему-то пустые, до них метр, Егор хочет проснуться, но не может.Удар,мяч мечется от штанги до штанги и отлетает в поле. Стадион в едином порыве скандирует: "Титов-ПИдорас,Титов-пидорас!"
ДА, ДААА!!! в экстазе кричит Егор.Счастливая улыбка расползается на лице спящего и сладострастно причмокивая, и обняв мирно спящего рядом Трубача, он погружается в спокойный сон, исполневшего свой долг человека.